Построение человечного (нравственного) общества

Материалы ІV научно-практической конференции (16 - 17 апреля 2004 года, г. Иркутск, 1-2 июня, Москва, МГУ)

	Увеличить	Увеличить	Увеличить
	<< Предыдущая статья		Следующая статья>>

ПО ПОВОДУ ЛОГИКИ

Мне близки и понятны рассуждения о единой логике и о бессодержательных логических изысках. «Исследования социальных объектов находятся на дологическом уровне». (ЛС с.4). «Развитие самой логики непомерно раздутое в пропаганде, на самом деле оказалось весьма однобоким». (ЛС, с.4). АЗ пришлось создать свою логику. «Очерки комплексной логики» (ОКЛ). При этом он утверждает, что логика может быть только одна. Таким образом в ЛС ставится задача научно изучать общество. На меня сильнейшее впечатление произвело введение предмета как «всего чего угодно: атом, корова, вселенная, любовь, тот факт, что число четыре делится на два, бог, мировоззрение, способность растворяться в воде и т.п.». И кстати, сразу товар Маркса, который есть вещь, внешний предмет, становится не урезанным, так как товаром могут быть и идеи, и услуги. А к необходимости помнить, что существует исследователь, я пришел самостоятельно, поэтому исследователь Зиновьева тоже близок. А вот по поводу, что такое логика, у меня возникает вопрос. «Речь идёт о логической обработке стихийного языка. О снятии многозначности слов». Это так и не так. Многозначность слов полностью нельзя снять, это был бы нечеловеческий, примитивный язык, не поэтический. Но еще более спорным представляется, что логика это наука о языке и познании посредством языка. Исследует не логика, а ум живого человека. Сначала мир. Потом человек. Потом логика. Логика это наука не о языке, или, по крайней мере, о развивающемся непрерывно языке. Язык без реальности, без объектов, знаками которых он является, становится языком одного человека. Он становится знаками видений одного конкретного человека. Эти видения — реальность, реальность состояний мозга конкретного человека, но никто кроме этого человека ее не видит, по крайней мере на современном уровне техники. В принципе, возможно, может быть, со специальной техникой видеть образы сознания человека. Язык для того и возник, чтобы люди или другие живые, контактирующие существа могли одним и тем же знаком обозначать одни и те же предметы реальности внешнего и внутреннего мира. Например, реальность внутреннего мира — сон, который человек видит. Люди не видят сны друг друга, но они могут словом (знаком) «сон» выразить это явление и быть понятыми друг другом о чем идет речь. Реальность внешнего мира одна для всех за исключением субъекта. Субъект (Человек, животное) является внешним ко всем остальным субъектам, но собственное тело и душу каждый субъект воспринимает по-особому. Ощущается боль только своего зуба, хотя опять же можно подсоединить электродами болевой импульс другого человека, но это будет неустойчивое и противоестественное состояние. Таким образом, этот субъективный мир отдельного мозга начинает жить сам по себе, по своим законам и отрывается от реальности, создает новые мысленные объекты, которые он начинает обозначать, но это не реальные объекты. Индивид, который таким образом переходит в частично или полностью виртуальный мир, довольно скоро вытесняется реальностью. Так как реальность большая и единственная не считается с его мозговыми представлениями или с возможными внутренними представлениями многих других. Реальность одна и представление должно быть адекватно. Т.е. логика должна быть одна, язык должен быть одним. Но логика, язык отражают реальность неполно. С другой стороны, сама реальность постоянно изменяется, сохраняя при этом многое и неизменным. Логика и язык, то и другое, это инструменты познания человека и должны тоже развиваться, чтобы отражать эту изменяющуюся реальность. В той степени, в которой логика, язык и органы чувств, без которых человек не может сопоставлять слово-знак и обозначаемый объект, развиты у данного человека, в той степени этот человек выживает в конечном итоге. И этот язык, и эта степень развития логики оказываются жизнеспособными. Органы чувств необходимы для того, чтобы воспринимать знаки: слова звучащие, написанные, жесты, символы. Если у человека отказали все органы чувств, зрение, слух, то он не может воспринимать знаки языка, для него язык не существует. Так же, как не существуют и объекты реальности. И тем более, не способен он производить сопоставление знаков и обозначаемых объектов. Таким образом, я замечаю недиалектичность в логике Зиновьева, отсутствие единства логики, языка, органов чувств, реальности мира. Недиалектичность подтверждается как выше приведенным анализом денег, когда нематериальная стоимость не дополняет потребительную в единстве противоположностей, так и анализом в «Компл. Логике» парадокса Зенона Ахиллес и черепаха. Такое решение, возможно, существует, но это мое собственное. В диалектике главное развитие, движение. Движение связано со временем. Апории Зенона, это апории, связанные с пониманием движения. Движение нельзя понять без понимания времени. А здесь главное то, что время это четвертая координата, от которой мы отвлекаемся, и которая присутствует всегда в нашем существовании. Когда мы говорим, что Ахиллес не догонит черепаху, и строим известное рассуждение, то мы строим как предел (точка реального догона), к которому стремятся и Ахиллес, и черепаха. Этот недостижимый предел возможен при условии отвлечения от четвертой координаты — времени. Бесконечное стремление к пределу, не достигая его, возможно в рамках евклидовой геометрии, которая не учитывает четвертую координату, не учитывает реального бытия во времени. Мы имеем опытный уверенный результат, что Ахиллес догонит черепаху, и можем рассчитать в какой точке линии, и в какое время (четвертая координата), поэтому рассуждение Зенона называется софизмом в случае его сознательного запутывания, или паралогизмом, в случае, каковым он и является, ошибочного рассуждения. Т. е. в этом рассуждении имеется ложное звено, выдаваемое или по ошибке воспринимаемое за истинное. Это ложное звено есть предположение, что время замедляется. При условии замедления времени процесс бесконечного приближения будет иметь место. Но в нашей реальности время не замедляется. Находясь в определенной точке Земли, мы как будто находимся постоянно в одной точке пространства, и на карте можно зафиксировать это местоположение. Но это не так, поскольку Земля движется, то мы постоянно перемещаемся в другие точки пространства, траекторию этого движения можно изобразить, но уже на другой карте. Это не так сложно понять и опытно увидеть. Но сложность составляет понять, что мы движемся во времени. А движение во времени обладает свойством двигаться только в одном направлении. Каждое мгновение независимо от того движемся ли мы относительно других чувственно наблюдаемых или мысленно представляемых (солнца, звезд) предметов, мы переходим в новое положение, которое мы можем фиксировать с помощью часов. И мы никогда не можем вернуться назад. Как в фильме «Сталкер». Возвращаясь в ту же относительно фиксированных предметов точку, мы на самом деле попадаем в другую точку, если помним о течении времени, и мы уже другие, постаревшие, т.е. движение во времени идет только в одну сторону. И оно происходит непрерывно. Таков закон нашего пространства-времени. На прямой мы можем изобразить точку 0, как точку отсчета, и что тело находится в точке, например, 2. Но в реальности в пространстве-времени есть еще и точка отсчета времени, есть четвертая координата. Т.е. тело находится не в т. 2, а в точке 2 и одна сек. В точке 2 и две сек и т.д.. То, что мы на Земле не покоимся, когда сидим на стуле, а летим по сложной траектории, одновременно вращаясь с Землей вокруг оси плюс вокруг Солнца плюс участвуем в движении галактик и далее неизвестно в каких еще движениях макрокосмоса, и то, что в нас (живых существах) происходит непрерывное движение как более заметное сердца, легких, крови, пищи, так и незаметные движения в клетках, еще менее заметные в атомах, оказалось менее заметным и соответственно важным, чем движение, которое происходит в общественной жизни. Поэтому диалектика больше проявилась как наука об обществе. Диалектичность «Капитала» Маркса оказалось понята догматично. Это проявилось в застывшем повторении слов, которые не отражали единство и противоположность нематериальной, абстрактной стоимости и самого тела товара и их превращения друг в друга (стоимость одного товара в тело другого и наоборот) в обмене, единство абстрактной и конкретной составляющей нераздельного процесса труда, и противоположная их роль в свойствах товара. Это связано с непониманием абстракции. Моя задача, напоминаю, обратить внимание на нематериальность стоимости, на роль абстрактного мышления в понимании этого, одного из главных в понимании современных отношений, явления. На единство нематериальной стоимости и материальной формы ее проявления, выражения. И на ту путаницу, которую вносят авторитетные в некоторых кругах авторы. Их путанные и туманные выкладки вынуждают предостеречь от чтения их, а направить к кристально ясному, хоть и трудному для понимания первоисточнику «Капиталу». Трудному прежде всего, из-за диалектичности Маркса, который умеет видеть единство противоположностей, которое недиалектичное мышление воспринимает как противоречие. Маркс умеет видеть и показывает движение противоречий, приводящее к новым противоречиям. И, пожалуй, основную сложность представляет необходимость видеть невидимое, т.е. необходимость мыслить абстрактно, выделяя нужные абстракции, отражающие реальность. Разбирать все нелепости дело тоже нелегкое и малоблагодарное. Истина ясна и проста. Заблуждений огромное количество и они изощренные. Можно поражаться изощренности фантазии вокруг единственного варианта реальности, но это только доказывает, что как говорил Ленин: «Сталин любит простые истины, но не понимает, что они самые сложные». Философия занимается отношениями. Нематериальным. Стоимость нематериальна.